Месть семи покрывал. О танцовщицах стриптиза. Танцы с раздеваниями.
Танец-обнажение появился в глубокой древности, и тогда к нему относились с благоговейным уважением.Он служил не для развлечения простых смертных, а для услаждения богов
Были алмеи и у евреев. В танцовщицы шли девушки из знатных семей. Они получали прекрасное образование и пользовались большим уважением.
В Евангелии рассказывается о том, как пляска с раздеванием очаровала сынов Израиля. В 39 году нашей эры на дне рождения иудейского царя Ирода гостей развлекала его правнучка, танцовщица Саломея. После «танца семи покрывал», которые красавица сбрасывала с себя одно за другим, восхищенный царь заявил, что даст ей все, что она пожелает. По наущению матери Саломея потребовала голову Иоанна Крестителя. Эта просьба была исполнена. Так Саломея - может быть, впервые в истории - использовала стриптиз как орудие мести. Танец с раздеванием начал превращаться из священного ритуала в источник личной выгоды для исполнительницы.
Шелка императрицы. Развлечения в Византии. 
Византия охотно перенимала обычаи, развлечения и зрелища и у Греции, и у стран Востока. Обряды христианской религии обходились без эротических танцев, зато пиры - никогда. Знаменитая византийская императрица Феодора (500-548 гг.), супруга Юстиниана Великого, по утверждению историка Прокопия, до принятия трона была циркачкой и «развлекала толпу обнажением и развратными жестами». Зеленоглазая бестия Феодора появлялась на арене только в шелковом шарфе, завязанном спереди наподобие пояса, и сетовала, что ей не позволяют выступать совсем обнаженной. Ей доставляло удовольствие идти наперекор общественному вкусу. Например, темные волосы считались в Византии признаком порядочности и домовитости, а коллекция будущей императрицы насчитывала несколько десятков искусственных париков всех оттенков. На пирах она красовалась с голубыми локонами, присыпанными золотой пудрой.
Синусоида истории. Символ греха. 
На смену вольностям поздней античности пришло суровое Средневековье. Нагое тело стало символом греха. Но чем строже становились нормы приличия, тем грубее делались нравы простого народа. Инквизиторы то и дело объявляли красивых развратниц ведьмами и сжигали их на костре, но даже эти ужасы не могли помешать жителям городов любоваться уличными танцами легкомысленных нагих грешниц.
Ренессанс, возвращаясь к обычаям античности, сделал раздевание под музыку неотъемлемой частью любого праздника. Даже пиршество при папском дворе легко могло перетечь в оргию со стриптизом. Его исполняли в основном продажные женщины, для которых главной целью танца было показать себя и привлечь клиентов. Вот что писал о куртизанках Возрождения их современник: «Прыгая и бегая, они поднимали юбки так высоко, что белые бедра были видны довольно-таки бесстыдным образом, а во время танца их круглая грудь выходила из корсажа на соблазн похотливого народа».
В результате в «женский переулок» тянулись и неоперившиеся юнцы, и почтенные отцы семейств. А потому в конце XVI века церковники объявили полный запрет на такие танцы и попытались выселить из городов женщин легкого поведения - куртизанок. На закате Ренессанса стриптиз стал нелегальным, официально запрещенным занятием. Но любой запрет можно было снять за деньги - так же как и одежду. Поэтому полностью истребить танцы с раздеванием не удалось. В эту эпоху стриптиз окончательно перестал служить религии, став «деликатесом» для избранных. 
Древние греки не видели в наготе ничего предосудительного. Гетеры, жрицы богини Афродиты, перед танцем располагали складки на хитонах так. чтобы в нужный момент одежда соскользнула бы с тела. Умение ловко раздеться перед публикой преподавали наравне с науками в специальных школах, самая крупная из которых находилась в Коринфе.
При помощи танца жрица должна была довести зрителей-мужчин до сексуального экстаза. Полученное таким образом семя приносили в жертву богине любви. При этом зрители не могли ни прикасаться к танцовщице, ни лаже двигаться с места. Древних греков не заботило, нравственно ли ведут себя раздевающиеся в танце гетеры или нет для них нравственно было все, что красиво.
| 